Посвящается светлой памяти организаторов 1-х государственных российских школ-училищ архиепископов Гурия, Германа, епископа Варсонофия и организаторов 2-й в России (и мире) кафедры технологии синтетического каучука КХТИ (КГТУ) и ее заведующих — профессора КГУ, академика РАН Б. А. Арбузова, профессора В. С. Абрамова и члена-корреспондента РАН П. А. Кирпичникова.
Но если мы, оценивая по заслугам музыкальную школу, связанную с именами Балакирева, Бородина (он же химик), Римского-Корсакова, Чайковского или же писателей Тургенева, Достоевского, Льва Толстого и их современников, считаем, что без них свет был бы неизмеримо беднее, то не будет преувеличением утверждение, что рост химии не в меньшей степени был бы задержан, если бы работы Менделеева, Бутлерова, Вагнера и их преемников по каким либо причинам были изъяты из общей сокровищницы знаний. <...> : начало химии в России следует считать со времени основания Казанского Университета, или точнее, со времени окончания оборудования его химической лаборатории в 1835 году.
У. П. Уинни, президент Английского Химического общества, 27 марта 1924 г.
Для Российской Федерации, находящейся в начале третьего тысячелетия в системном кризисе (политическом, экономическом и социальном, но, в первую очередь, культурном, морально-нравственном и этическом), одним из путей выхода из цивилизационного тупика является всестороннее развитие образования. Обращение к истории образования позволит, на наш взгляд, более полно осознать сложившуюся социокультурную ситуацию в России и наметить пути выхода из кризиса.
Уже во времена Булгарского государства и Казанского царства технохимические знания широко использовались для выделки кож, в металлургическом производстве, для изготовления чернил для письма, цветной керамики, краски и т. д. Бурный взлет технохимических ремесел произошел после объединения в середине XVI века Московского и Казанского царств в одно государство. Движущей силой развития цивилизаций является взаимодействие культур. Встреча и взаимодействие культур народов Поволжья происходила в Свияжске и Казани. В Писцовых книгах Свияжска и Казани зафиксированы сведения о производстве пороха, переработке нефти, иконописании, крашении и других производствах, требующих технохимических ремесленных знаний. В Свияжске сохранились уникальные фрески 1560-х гг., для создания которых также необходимы были технохимические знания.
Передача любых знаний обычно происходит в тех или иных образовательных учреждениях. Обучение чтению, письму и пению по постановлению Стоглавого собора 1551 г. должно было происходить в школах-училищах [Рогов 1977; Очерки 1986]. Несколько таких школ-училищ было организовано в Свияжске и Казани. О структуре этих учебных заведений и целях их создания можно судить по письму Ивана IV архиепископу Казанскому и Свияжскому Гурию конца 1550-х гг., а об "учебных пособиях", которые могли быть использованы в этих школах-училищах, — по составу свияжских и казанских монастырских библиотек.
Чрезвычайно важным культурным фактором, напрямую связанным с образованием и технохимическими знаниями, является также работа в Казанском крае типографий — в Свияжске с 1550-х гг., в Казани, по крайней мере, уже с 1580-х гг. [Поздеева и др. 2001; Григорьев 2000: 70; Григорьев 2001; 71]. С одной стороны, книгопечатание требует умения изготовления металлических сплавов, олифы и пигментов для приготовления красок, выделки кожи для переплета книг и т. д., что невозможно без химико-технологических знаний. С другой стороны, книгопечатание невозможно без серьезной филологической работы по подготовке тиражируемых текстов [Григорьев 2002: 2]. По всей видимости, скриптории, типографии, школы, библиотеки и ремесленные мастерские работали в составе единых образовательных комплексов [Григорьев 2002]. Чтению и письму дети учились по Азбуке, Часослову и Псалтири, затем переходили к изучению Евангелия и Апостола (при этом закладывались и нравственные основы личности). Естественнонаучные (космология, медицина, технохимические ремесла, астрономия, антропология, география, математика и др.) и гуманитарные (история, педагогика, филология, логика, философия и др.) знания учащиеся получали из многотомных "энциклопедий" — 12-томных Миней-Четий и 10-томного Лицевого летописного свода, созданных в Свияжске [Григорьев 2002: 72].
Таким образом, работа свияжских и казанских образовательных комплексов 1550-х гг. была невозможна без использования и передачи химико-технологических ремесленных знаний. Последние в свою очередь используются при изготовлении книг (рукописных и печатных), красок, фресок, цветной керамики и т. д., а, следовательно, носители этих знаний непосредственно влияли на развитие культуры и искусства. Благодаря школам-училищам и типографиям Свияжск и Казань стали одними из ведущих центров кириллической письменности и православного образования XVI-XVII вв.
В 1758 г. в Казани учреждается и 21 января 1759 г. торжественно открывается первая в России провинциальная гимназия — филиал Московского университета. Среди первых ее учеников был и Г. Р. Державин — будущий знаток славянской Библии и богослужебных песен, философ, поэт и государственный деятель. Интересно отметить, что Гавриил Романович участвовал в 1760 г. в "химико-экологической" экспедиции в Чебоксары. В местах слива отходов кожевенных заводов города в Волгу гимназистами, среди которых был и Г. Р. Державин, были взяты пробы воды и визуальным и органолептическим методами было показано, что заводские стоки загрязняют окружающую среду.
питомцы которой создали в дальнейшем школы по органической химии в Санкт-Петербурге, Москве, Харькове, Варшаве [Аверко-Антонович 1968]. Химики А. М. Бутлеров, М. Я. Киттары, А. М. Зайцев, А. Е. Арбузов читали публичные лекции для горожан, устраивали музыкальные вечера, создавали научные и культурные общества и т. д.
Профессор химии Казанского университета А. М. Зайцев стал инициатором и самым активным участником создания и открытия Казанского соединенного промышленного училища, которое явилось закономерным этапом в развитии Казанской химической школы в ее движении от культуры научных исследований к культуре промышленного производства, от химического к химико-технологическому образованию [Григорьев 2002, 1]. Преподавателями КСПУ были известные казанские культурные деятели — А. М. фон Вилькен, С. В. Бечко-Друзин, В. И. Нечкин, К. Ю. Зограф и другие. Директора КСПУ одновременно являлись и директорами Промышленного отдела городского Музея. Преподаватели и учащиеся КСПУ проводили разнообразные культурные мероприятия. На базе КСПУ в последующее время в Казани были организованы практически все высшие учебные заведения — КХТИ, КАИ, КИСИ и др.
Итак, химико-технологическое образование в Казанском крае на всех этапах своего развития было тесно связано с духовной и материальной культурой региона. Благодаря функционированию химико-технологического образования в крае широкое распространение получила химическая промышленность, выпускавшая материалы, необходимые для развития живописи, книгопечатания, архитектуры, литературы и т. д. Участники химико-технологического образования — учащиеся и преподаватели — принимали активное участие в культурной жизни края.
Литература
Аверко-Антонович И. Н. Химия в Казанском университете: (краткий очерк). — Казань, 1968.
— пример интеграции образования, науки и производства (Из истории Казанской химической школы: от А. М. Бутлерова до А. М. Зайцева) // Химия и компьютерное моделирование. Бутлеровские сообщения. — 2003. — N 1. — С. 38-51.
Григорьев Е. И. Книгопечатание в России: спор о первых экземплярах // Вестник РАН. — 2000. — Т. 70, N 8. — С. 725-730.
Григорьев Е. И. О некоторых спорных вопросах русского книгопечатания // Вестник РАН. — 2001. — Т. 71, N 5. — С. 443-452.
Григорьев Е. И. О некоторых спорных вопросах создания Лицевого летописного свода времен Ивана Грозного // Вестник РАН. — 2002. — Т. 72, N 12. — С. 1081-1092.
Григорьев Е. И. Роль и значение свияжского и казанского кириллического книгопечатания середины XVI — начала XVII вв. в духовной и материальной культуре Казанского и Московского царств // Православный собеседник. — Казань, 2002. — N 2. — С. 147-162.
комплексов: Матер. Всерос. научно-метод. конф. — Казань, 2002. — С. 46-47.
Очерки истории школы и педагогической мысли народов СССР с древнейших времен до конца XVII в. — М., 1989.
"Тетради..., печатаны в Казане": (к истории и предыстории казанской типографии XVI в.) // Древняя Русь: вопросы медиевистики. — М., 2001. — N 2 (4). — С. 37-49; N 3 (5). — С. 13-28.
Рогов А. И. Школа и просвещение // Очерки русской культуры XVI века. — Ч. 2: Духовная культура. — М., 1977. — С. 249-261.