285. От Вильгельми. Панинская, 13 апреля 17761. (перевод с немецкого)
Дражайший друг. Наконец я имел удовольствие получить от вас письмо, которого веселое содержание показывает мне, что вы довольны. Приятные подарки, к нему приложенные, для нас тем дороже, что они беспрестанно будут напоминать нам о вас; но я проклинаю Аптигонуса и его портного, который шил на меня: проклинаю их обоих, потому что вы ими недовольны.
С прискорбием узнал я, что вы до сих пор, за все свои труды из-за Пугачева, не получили еще заслуженной награды. Друг мой, не падайте духом в этой невзгоде: придет время, когда вам воздастся должное; ваши заслуги порукою в том. Продолжайте наслаждаться всеми радостями жизни, пока вас не покинет самая радость. Меня, несчастного, она давно бросила, потому что здоровье мое не хочет возвратиться: я все хвораю и одной ногой стою в могиле.
Жена моя и дочка Августа (Шарлотта 23 марта нынешнего года рассталась с здешним светом) глубоко тронуты вашим дружеским воспоминанием. Вы, почтеннейший друг, оставили в их сердце, так же как и в моем, чувства искреннейшей приязни и чистейшего уважения, которые по гроб не угаснут. Г. Кнорр беспрестанно болен и думает только о будущей жизни. Иван же Иванович2 еще в январе уехал в Петербург и, вероятно, сам передал вам книгу3. Сергея Тимофеевича я не видал уже три месяца. Франца Ивановича Ланганса прошу уверить в моей дружбе; желаю, чтобы ему благоприятствовало счастье в картах и чтоб вместе с тем здоровье его поправлялось.
Надежды мало, любезный друг, получить хоть сколько-нибудь от Протопопова: кроме подлейшего образа мыслей, он отличается самым распутным поведением и не имеет почти куска хлеба. Итак Гогель в Польше и не доволен 2000 рублей; боюсь, что жалобы не принесут ему никакой прибыли. За присланные нам подарки мы бы охотно и сами вас отдарили; но кроме нашей благодарности, ничего не умеем придумать, что было бы вас достойно.
Подателя этого письма, друга моего, г. капитана Филиппи, поручаю вашей приязни; я наперед уверен, что вы друг друга полюбите, потому что достоинства легко дружатся с достоинствами.
С неизменным уважением остаюсь до конца, любезнейший друг, вам преданныйВильгельми.
Ваша девица4 растет и телом и умом-разумом.
Примечания
1 На подлинном письме выставлен 1775-й год, но, без всякого сомнения, это описка, по следующим соображениям:
1) в апреле 1775 Вильгельми не был еще болен, что видно между прочим из № 279, в котором сообщается, что он поехал в ;
2) в апреле 1775 он не мог удивляться, что все еще не получил награды;
3) дочь его Шарлотта умерла не прежде 1776 г., как показывает письмо Гольцера, писанное в конце этого года;
4) Гогель получил награду только в исходе 1775 г., как видно из № 282;
апреля, дает разуметь, что в то время, как оно писалось, совсем уже оставил саратовскую сторону и жил в Петербурге, между тем как он в апреле 1775 г. был еще в колониях (в Шафгаузене) и уехал оттуда не прежде мая месяца (№ 279).
2 Гольцер. В мае 1774 г. он был в Яицком городке; см. № 103. О его поездке в Петербург и о Кнорре ср. № 284.
3
4 Вероятно, одна из калмычек, присланных Муфелем из Яицкого городка (см. №№ 102 и 103), как видно, отданная им в услужение капитану Вильгельми.