538. От Н.А. Львова. 1 ноября 1786.
Пишу от того на книге, что нет, и пишу ночью и у переплетчика1. Однодворец2 сильным красноречием прервал здесь силу магнита и толки чудес. Весь город только и говорил, что о жене г. Ковалинского, которая, будучи усыплена силою магнетизма посредством г-на Бланкеннагеля3, говорила во сне вещи, ей и наяву не только не известные, но и быть известными не могущие. Однодворец приехал4 с своим магнетизмом и заставил о себе без исключения говорить и двор и город; на сих днях будет он в газетах, в которые княгиня Дашкова поместить было его сопротивлялась: но ее сиятельство уговорили .....И простое, но сильное красноречие простым, наивным, ласкательным и необычайным пойдет по свету: оно стоить этого путешествия и за то уже за одно, что заставило уронить несколько тех драгоценных слез, которые, по желанию всех верных сынов отечества, от одной только радости упадать долженствуют. Многие подозревают тут многих авторов, а я одного; многие теперь автора и называть зачинают. Я спорю и стою, что не тот, и хотя Тимофея Ивановича и нет уже здесь; но мне еще не пора согласиться.
В ожидании разрешения в-го пр. имею честь быть ваш верный и преданный
Л.
Примечания
1 у которого Львов ею и воспользовался для своей приписки.
2 Захарьин; см. №№ 495, 510 и 525.
3 Не знаем, тот ли это Бланкеннагель, о котором говорится в Вестнике 1866 г. (№ 1, стр. 203), как о тульском помещике и генерал-майоре. Известный В.Н. был женат на девице. Бланкеннагель. Обстоятельство, сообщаемое в письме Львова, послужило впоследствии поводом к стиху в оде
Девиц и дам магнизируешь,
что и объяснено им самим в примечании к оде (Том I, стр. 245 и 797). Там же см. и о Ковалинском (вернее, Коваленском).
4 С-петербургских Ведомостей.