Приложение XIV.

Его сият-ву г-ну д. т. сов-ку ген. -прокурору и кав. князю А. А. Вяземскому репорт ¹. 1779.

Данным мне вашего сият. прошлого 1778 г. декабря 29-го дня приказанием, при котором препроводить изволили поданный на имя вашего сият. от г. сенатского секретаря Поленова ² репорт, о происшедших непорядках в дежурстве при пр. Сенате, повелеть изволили исследовать и о всех упоминаемых в том г. Поленова репорте обстоятельствах, изыскав причины, для коих не соблюдена установленная в дежурстве очередь, и зачем кто именно не дежурил в свое время, подать вашему сият-ву обстоятельный репорт. Во исполнение чего, обретши, сколько можно было, следы истины, на всякое г. Поленова показание и доношу следующими изъяснениями:

1) Против показания, что дежурство в Сенате производится непорядочно, по справке чрез целый прошедший год с записною дежурства книгою и по ответам от всех отправляющих при Сенате дежурство, оказалось, что в самом деле настоящая очередь дежурства никогда верно сохранена не была, для того, что иногда сряду по два дня один дежурил;. а в другой раз он же, не изъясня для чего, не вступил в свою очередь. Причины ж сему, как из самого следствия, соображая ответы всех дежурящих, не должно большою частию полагать другие, как что иной был болен, но не репортовался; удержан недосугами, но не испросил позволение; а чрез то, каждый почти, и пропускали свои очереди; но после однако оные все, по их ответам, задежуривали. Если же есть некоторые, кои показали в ответах своих, что их очередные не сменяли, то для чего? Иные ответствовали, что того за долгопрошедшим временем не упомнят; другие, что следующих им на смену с повестками не застали дома, или иные уже после половины дня хотели вступить в дежурство. Но при всем том, счисляя каждого, кто сколько дней чрез целый год дежурил, находится разность и то между немногих, что один другого превосходил без очереди дежурством не более двух дней: как сие и из приложенного при сем именного дежурным списка ясно ваше сият. сами обозреть изволите.

2) Против донесения, что не всегда подписывали дежурные имена свои в записной дежурства книге, по справке с тою книгою, паки чрез целый прошедший год оказалось, что многие и в самом деле, не расписавшись в благополучной сдаче, с дежурства своего сменились; почему и испрашиваны они были, для какой причины сие ими учинено? На которое почти все единогласно ответствовали; а особливо г. секретарь Полонской ³ изъяснялся следующим (образом), что если де когда, не расписавшись в книге, он сдал свое дежурство, то сие произошло ни от чего другого, как по причине случившихся во время сдачи каких-нибудь недосугов по должности, а после забвения; ибо де в том, если не заключалось чего особливого, то бы сменяющий от сменяемого конечно книги не принял, для того, что исправность сдачи состоит в верной отдаче хранящихся под смотрением дежурного вещей, и вступаемых в дежурство бумаг; что де все сие им было и исполнено. Однакоже, дабы ваше сият. сами усмотреть изволили, кто те именно, которые, не расписавшись в книге, отдавали свое дежурство, чего бы следующим по них, для произойти могущих из того каких нечаянностей, никак без расписки принимать не долженствовало, и сколько кто раз в отдаче оного дежурства не расписался, в присовокупленном при сем, прежде упомянутом о дежурствующих списке ясно изволите увидеть.

3) Против показания, что иные в самом деле не дежурили, а только на другой день подписывали имена свои, по следствии открылось, что сие учинил один токмо г. секретарь Прянишников ⁴, который хотя в ответе своем в сем проступке винным себя не признает; но доказывается он в том не невероятными доказательствами, а именно: по указанию г. Поленова нашлось в записной дежурства книге, что 9-го августа секретарь Крычевский, бывший тогда у Прянишникова поддежурным, отметил на поле в помянутой записной книге, что Прянишников, быв дежурным, в самом деле не дежурил. Сие обстоятельство подтвердил ныне и еще Крычевский, сказав, что он точно то подписал о г. Прянишникове. Да и бывший тогда же с ним вместе на дежурстве, секретарь Литинский, спрошен будучи, сказал тоже, что он, Прянишников, во время своего дежурства, как днем так и ночью, в Сенате не был; а реестр получаемых в канцелярии пр. Сената входящих дел подписывал на дому; а книгу о дежурстве - на другой день в Сенате. Сверх же сего самое непризнание его, г. Прянишникова, в сем пропуске, которым он ищет оправдаться, что Крычевский на него сделал показанную в книге отметку по такой причине, что якобы он, Прянишников, выговаривал ему, Крычевскому, за нерадение его к должности, когда он его отпускал обедать, а он и вовсе не был на дежурстве, не токмо ни мало ему не служит ко оправданию; но еще вящще, кажется, приближает его к обвинению, извлекая противу его воли собственное его признание, потому:

1) если б он в самом деле дежурил, то б Крычевский, будучи ему подначальствующим, не посмел на него отметить в книге, тем более словами не грубил бы ему, сказав, что ты де сам не дежурил.

2) К чему было отмечать Прянишникову в той же в книге на поле ж про Крычевского, что и его не было, которое обстоятельство также по следствию ныне открылось; а он должен бы, увидя о себе напрасную отметку, тем горячее за сие вступиться, и не токмо на Крычевского, что он не был на дежурстве, репортовать но еще просить удовольствия, что Крычевский смел под ним таковою отметкою подъискиваться.

3) Что ж Прянишников вводит в сие обстоятельство и экзекутора, то есть меня ⁵, якобы он хотел сообщить мне тогда о сем Крычевского поступке известием, дабы донесть вашему сият., но как сам он в ответе своем утверждает же, что он того известия мне не сделал, и какого оно содержания быть долженствовало, до меня принадлежащим я не знаю; да и тот же час, как показывает он же, когда с Крычевским ссорился, в претензии своей простил его, чего бы в очистку свою ему никак делать не долженствовало, почему мне на сию его, Прянишникова, околичность, тем более как следователю сего дела, и возражать ничего не остается.

4) Против донесения, что иные под видом притворных болезней отбывают от своего дежурства, в чем он, г. Поленов, ссылался, что знает про то настоящую причину г. экзекутор Лаптев ⁶ сего обстоятельства ничего другого не открылось, кроме что г. Лаптев и Лосовиков на сделанные им вопросы, между прочими своими того случая объяснениями, согласно показали: Лаптев, что он не слыхал, а Лосовиков, что он не говорил и не ведает, кто бы под видом притворных болезней отбывались своей должности. Спрашиваны они были еще всякий словесно: но как всякий в своих показаниях остались непременными, то и остается сие от г. Поленова не доказанным; ибо свидетели его, на которых он слался, того не доводят.

5) На показание, что иные предъявляют к отбывательству от дежурства ту причину, якобы они заняты какими-то порученными им по особому приказание делами; а между тем в то же время разъезжают всюду с поклонами по гостям и по маскарадам, по собранным от господ, дежурство отправляющих, ответам, и по справкам их на повестки отзывов, никого более ближе к сему показанию, кроме г. секретаря Калиновского, не открылось, как-то г. Поленов в изъяснении своем на поданный его вашему сият. о непорядках дежурства рапорт именно и отвечал, что он в нем ознаменовал того, который, не испрося дозволения, сам собою перестал дежурить; да и Калиновский сам в ответе своем объявил же, что он над каким-то порученным от вашего сият. ему делом денно и нощно уже другой месяц трудится; а что он, Калиновский, от той особо наложенной на него должности отгуливает ли, как о нем г. Поленов описывает, о том ваше сият. по успехам, от работы его происходящим, вероятнее всех уже доказательств сами заключить изволите, и имеет ли он также позволение не дежурить, единственно вам известно.

6) На донесение что те, которым дежурить долженствует, впали в такое своевольство, что про дежурство и слышать не хотят, г. Поленов в сем проступке никого другого кроме ассесора Аспельгрена не доказывает, о котором именно изъясняет, что он два раза деланной ему на дежурство повестки, т. е. 27 и 28 чисел прошедшего декабря, не послушался, из коих по первой оставил у себя записку и не сказался дома; а по другой и никаких уже записок из Сената принимать не велел. Но ассесор Аспельгрен в сем его обвинении не признается, и возражает оное тем, что его в те числа не было дома: то были ли к нему повестки присылаемы, он не знает, и от домашних своих о том не слыхал; а дежурство свое полагал не 28, а 30 числа. Однакоже, не взирая на сие, он, ассесор Аспельгрен, в том его но повесткам непослушании обличается бывшим тогда на карауле капралом Менделеевым, который посылал с теми повестками солдата, прозванием Круглого; но паче тем самым солдатом Круглым, который те носил повестки, и который допросом своим утвердил, что он от Менделеева к нему, Аспельгрену, два раза, т. е. 27 и 28 чисел, был посылан, из коих первый раз записка от него человеком Аспельгрена принята была, но его самого не сказали дома; а в другой раз и записка оным же человеком не принята, с тем еще отрицательством, что Аспельгрен никаких записок, присланных из сената, принимать не велел: из чего следует, что если солдат Круглой и не показывает того, чтоб он самого Аспельгрена в лицо видел и ему повестки самому в руки отдавал, а только вышеписанные отзывы принимал от людей его, то однако он тем, Аспельгрен, еще совершенно не оправдывается, потому:

1) для чего он, Аспельгрен, отлучается из дому, тем более на двои сутки, не сказав своим домашним, где его в случае нужды находить бы они могли, которую осторожность всякому служащему непременно иметь следует;

2) если ж он с 27 на 28 число приходил домой ночевать, то нельзя, чтоб люди его принятой повестки ему не показали, по которой бы он, хотя и не очередь ему была, но должен идти был в Сенат, если по крайней мере не принять дежурство, то изъясниться с тем, кто его наряжает.

7) должность, чего однако по исследованию сего резкого г. Поленова изъяснения о всех утвердить не можно; ибо ваше сият. сами из приложенного здесь о дежурстве списка ясно усмотреть изволите, что все дежурили, а если один другого нескольким числом дней и превосходил, то однако не вовсе кто не дежурил.

8) Дабы в силу вашего сият. повеления, и о причинах, откуда происшел в дежурстве непорядок, донести основательнее и без всякого кому-либо закрывательства, то я нахожу за должное к выше донесенным открытиям присовокупить еще и оные:

1) в 776 году мая 10 дня приказанием вашего сият. экзекутору повелено, кому за кем дежурить, следует повещать; а потому по обыкновенно канцелярскому издавна и выстановлен в 1-мъ Сената департаменте в экзекуторской палате очередной лист, в котором означается именно, кому за кем дежурить следует; но как по нем дежурные конечно не соблюдали очередей своих, то потому сперва в дежурстве оказавшийся без сумнения и последовал непорядок.

2) Хотя в том же приказании вашего сият. экзекутору велено прилежно смотреть, дабы каждый в свое дежурство был при Сенате безотлучно; но как там же выше и сказано, что если кто заболит, то должен тот наперед о том репортовать, дабы между тем другому о принятии дежурства повестить можно было; а потому как гг. отправляющие дежурство предварительно никогда о болезнях и отлучках своих, а особливо из прочих в 1-й департамент не репортуют, почему не всегда и знать можно, очередной ли дежурит, разве когда доходили о том жалобы; следовательно и совершенного в очередях порядка, без ежедневных о состоянии каждого репортов, и соблюсть тем более не можно, что кто уже после повестки скажется больным, то и по необходимости дежурящий излишний день на дежурстве не в очередь пробыть должен.

3) Записная дежурства книга как хранится не у дел экзекуторских, ибо она у него ни по какому приказу не состоит под ведением, или, словом сказать, ни в каком одинаком месте не находится; но ежедневно переходит по дежурным из рук в руки, почему дежурные записывают в ней бытие и небытие свое на дежурство как кто хочет, перескабливая и перемарывая имена свои, да и еще друг другу и с насмешками, из чего и происходить вышеизображенные г. Прянишникова с Крычевским обоюдные отметки, также и помянутые многие в сдачах нерасписки; а потому и в очередях и в сменах очевидный и существовал непорядок.

на проницательнейшее вашего сият. разсмотрение.

Гаврил Державин.

¹ О содержании этого рапорта Д. упоминает в своих Записках (Р. Б., стр. 135), говоря, что генерал-прокурор поручил ему следствие над сенатскими секретарями, которые ленились ходить на дежурство.

² Алексея Яковлевича, бывшего секретарем в 1-м департ. Сената.

³ Панкрат Яковлевич, во 2-м департаменте.

⁴

⁵

⁵ Андреян Симонович, в 3-м департ.