ВЕНЕРИН СУД
|
На розе опочила
В листах пчела сидя, Вдруг в пальчик уязвила Венерино дитя. Вскричал, вспорхнул крылами И к матери бежит; Облившися слезами, «Пропал, умру! — кричит, — Ужален небольшою Крылатой я змеей, Которая пчелою Зовется у людей». Богиня отвечала: «Суди ж: коль так пчелы Тебя терзает жало, Что ж твой удар стрелы?» 1797 |
Примечания
Венерин суд (стр. 268). Впервые — Ан. п., стр. 73. Печ. по Изд. 1808 г., т. 3, стр. 79. Подражание 40-й анакреонтической оде.
Венерино дитя — Эрот.
Комментарий Я. Грота
Эта Анакреоновская ода (Εἰς Ἔρωτα, XL и 33) есть одна из тех, которые чаще всего были переводимы на разные языки, в том числе и на русский. Львов в примечании к ней говорит: «Ода сия столько почтена не токмо учеными нынешнего века, но и древними, что и самый замыслами обильный Теокрит из некоторых частных ея красот составил идиллию» (Анакреон, Спб. 1794, стр. 186). И другой переводчик Анакреона, Мартынов (Греч. классики, ч. XXXIII, кн. 26, Спб. 1829, стр. 195), замечает: «Эта песнь трогательнее всех Анакреоновых песней». Впрочем тут Мартынов только повторяет, без указания источника, суждение старинного французского переводчика Анакреода (Longepierre, Париж, 1692, стр. 204): «De toutes les odes d’Anacreon voicy celle qui m’a toujours le plus touche. — La fiction en est toute ingenieuse et toute charmante, l’expression delicate et fine, enfin ce n’est que graces et que beautez.» Много спорили о том, чье стихотворение — Анакреона или Феокрита — заслуживает предпочтения. Один из новейших немецких критиков, Штарк, находит у Феокрита более простоты и сжатости, и потому считает его первоначальным автором, в Анакреоновской же оде видит только подражание (Stark, Quaest. Anacreontic., Лейпц. 1846, стр. 82).
Державин сперва перевел ее четырехстопными ямбами. Вот его первоначальная черновая редакция:
На розовом кусту почила Пчела, под листьями сидя; В прекрасный пальчик уязвила Венерино дитя. Вскричал, вспорхал крылами, К прекрасной матери бежит: «Пропал!» облившися слезами, «Умру я, матушка!» кричит: «На крылиях я небольшою Змеей ужален в палец тут, — Ах! той, которую пчелою Все землепахари зовут.» Ему богиня отвечала: «Суди, Эрот! коль сей пчелы Тебя терзает столько жало, Каков удар твоей стрелы?»
Эту редакцию Державин набросал было начерно в рукописи казанского университета (1797 и 1798 г.), но потом предпочел трехстопный ямб (которым Ломоносов переводил Анакреона) и, зачеркнув прежнюю редакцию, написал на полях другую, явившуюся после и в печати.
Прилагаем и перевод Львова, печатая для сбережения места по два стиха в одной строке:
«Купидон, не видя спящей в розовом кусте пчелы, В палец ею был ужален; вскрикнул, вспорхнул, побежал Он к прекрасной Цитерее, плача и крича: Пропал, Матушка! пропал: до смерти, ах! ужалила меня С крылышками небольшая и летучая змея, Та, которую пчелою землепахари зовут. — Тут богиня отвечала: Если маленькой пчелы Больно так терзает жало, то суди ты сам теперь, Сколько те должны терзаться, коих ты разишь, Эрот!»
Место позволяет нам присоединить эту оду и в переложении Н. Эмина, сделанном в 1795 г. (см. ниже, под 1798 г., примеч. 1 к стихотворению Венец бессмертия):
АМУР УЯЗВЛЕННЫЙ ПЧЕЛОЮ. Однажды резвый Купидон, В кусточках розовых играя, Прервал без мысли и не зная Трудолюбивой пчелки сон. Хоть пчелка, — сердце есть у ней! Амуру пчелка заплатила, Амура в палец уязвила, Жужжит — и скрылась меж лилей! Страдает бог и слезы льет, Не может боли снесть ужасной; Летит к Венере он прекрасной, Кричит: «Нет сил ... Ой! руку рвет! «Крылата маленька змея, Что пахарь пчелкой называет, Меня несносно уязвляет: Погиб — и умираю я!» — Коль вредно жало нам пчелы, Венера сыну отвечает, Судиж, богиня продолжает, Каков удар твоей стрелы.
путь пчеле (Об. Д. и др. рукопись).