Поиск по творчеству и критике
Cлово "HIER"
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Часть текста: Как будто в близнецах. 7. Кто ты, божественна чета? Как огнь, со пламенем сближаясь, Един составить хочешь луч! Не ты ли света бог прекрасный Пришел с небес на землю вновь Торжествовать любовь? 8. Уже согласие сердец На нежных арфах раздается; Безмолвно слушает земля; Склонились башни, рощи, горы, Ревущий водомет утих; Стоит — глядит на них. 9. На мягкой шелковой траве, В долине, миром осененной, Где шепчет с розой чуть зефир, Чуть синий ключ журча виется, Чуть дышит воздух-аромат, Возлюбленны сидят. 10. Вокруг их страстных горлиц вздох, Песнь лебедей вдали несется, Обнявшися кусты стоят, Роскошствует во всем природа; Все нежит, оживляет кровь, Все чувствует любовь. 11. Стрела ея средь их сердец, Как луч меж двух холмов кристальных, По их краям с небес летя, Сперва скользит, не проницает; Но от стекла в стекле блестит, И роза в них горит. 12. С Олимпа множеством очес Сквозь твердь на них янтарну смотрит Безсмертных лик, и мать богов, Как вод в струях звезда вечерня, С высот любуется собой, В них видя образ свой. 13. Все улыбается на них, Все пламень чистый, непорочный, В сердцах их нежных и младых Родящийся, благословляет. Всем добродетель в них видна, Как в воздухе луна. 14. В златый, блаженный...
Входимость: 1. Размер: 65кб.
Часть текста: заложил в банк; это не обеспечивало его будущности, но, вместе с карточной игрой, давало возможность существовать пристойно, в ожидании лучшего. Найти службу значило прежде всего найти приятелей. Державин стал возобновлять былые знакомства и искать новых. Служба должна была быть штатская; мундиры вокруг Державина постепенно сменялись бархатными кафтанами. Трудная молодость сделала его отчасти скрытным и замкнутым; с тем вместе он умел быть приятным. У Алексея Петровича Мельгунова, на Мельгуновском тенистом острове (том, что впоследствии перешел к Елагину, обер-гофмейстеру), на пикниках, средь умной и просвещенной беседы, он был занимателен. Масоны из мельгуновских друзей звали его в свою ложу, но он воздержался. Он был свой человек и на пышных пиршествах кн. Мещерского, с генералом Перфильевым, и среди людей не столь знатных, там, где попросту пенилась старая серебряная кружка, налитая пополам русским и английским пивом (в пиво сыпались гренки и лимонная корка). Женщины, чаще всего - доступные участницы холостых пирушек, находили в нем предприимчивого и веселого поклонника. Между возлюбленными, как между винами, не имел он особых пристрастий: любил всех равно: Вот красно-розово вино: За здравье выпьем жен румяных. Как сердцу сладостно оно Нам с поцелуем уст багряных! Ты тож, румяна, хороша: Так поцелуй меня, душа! Вот черно-тинтово вино: За здравье выпьем чернобровых. Как сердцу сладостно оно Нам с поцелуем уст лиловых! Ты тож, смуглянка, хороша: Так поцелуй меня, душа! Вот злато-кипрское вино: За здравье выпьем светловласых. Как сердцу сладостно оно Нам ...