Поиск по творчеству и критике
Cлово "PETERSBOURG"
Входимость: 1. Размер: 50кб.
Входимость: 1. Размер: 82кб.
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 50кб.
Часть текста: Передают друг другу гром; Как реки, рыцарей соборы Лиются в знаменитый сонм. Шумит по шлемам лес пернатый, Сребром и златом светят латы, Цвет радуг в мантиях горит: Хор свыше зрит, как с Геликона Синклит, царица, царь, средь трона В порфире, в славе предстоит[1]. Клейноды вкруг; в них власть и сила; Вдали Европы блещет строй, Стрел тучи Азия пустила, Идут Американцы в бой, Темнят крылами понт грифоны, Льют огнь из медных жерл драконы, Полканы вихрем пыль крутят; Безмерные поля, долины Обсели вкруг стада орлины, И все на царский смотрят взгляд. Миров владыке лучезарных Так внемлют все стихии, тварь: В могуществе ему нет равных. Властитель душ, любимый царь Речет — и флот сквозь волн несется! Велит — и громом твердь трясется! Тьма всадников чрез степь летит! И гнев его есть гнев вселенной. Но лишь с улыбкою священной Прострет он длань, — и все молчит. Кто сей, пред важным сим собором[2], В благоговейной тишине, Предстал с унылым, кротким взором? Сонм неких воев зрится мне: На них кресты, а не эгиды[3]! Уж не Гаральды ль то, Готфриды? Не тени ль витязей святых? Их знамя! — Их остаток славный Пришел к тебе, о царь державный! И так вещал напасти их: «Безверья гидра проявилась[4]: Родил ее, взлелеял Галл; В груди его, в душе...
Входимость: 1. Размер: 82кб.
Часть текста: доклады Державина по сенатским мемориям и частые его замечания на них скоро надоели стареющей императрице. "Он со всяким вздором ко мне лезет. Он так нов, что ходит с делами, до меня не принадлежавшими", — жаловалась она Храповицкому. Особенно наскучили ей два бесконечных дела — сибирского наместника Якобия и банкира Сутерланда. Генерал-поручик Якобий, бывая по делам службы у Вяземского, начал ухаживать за дочерью его обер-прокурора Рязанова и уже дарил невесту бриллиантами. Но противная Вяземскому партия — графы Безбородко и Воронцов, не желая усиления князя через фаворита государыни Ланского, помешали сватовству. Якобий отъехал в Иркутск и через год невесте отказал. Скрипунчик Вяземский поклялся, что жив не будет, ежели за такую наглую обиду не отомстит. Через несколько месяцев канцелярист Якобия подал донос, в котором возводил на наместника многие вины, где важнейшей было намерение возмутить против России Китай. Дознание препоручили страшному Шешковскому, кнутобойствовавшему в Тайной канцелярии. Вяземский, не мешаясь ни во что открыто, умел так искусно действовать, что весь Сенат принял его сторону. Дело было столь огромное, что второй департамент занимался им каждый день в течение семи лет. Державин все изучил, обследовал и донес государыне, что решение готово. Она приказала ему доложить и весьма удивилась, когда...
Входимость: 1. Размер: 10кб.
Часть текста: нового средь лета Обвившись листьями, встает, Цветет и, солнцем обогрета, Румянцем взоры всех влечет: Так ты, в женах о милый ангел, Магнит очей, заря без туч, — Как брак твой вновь позволил Павел И кинул на тебя свой луч, — Подобно розе развернувшись, Любви душою расцвела. Ты Красота, что, улыбнувшись, Свой пояс Марсу отдала[2]. 1798 Комментарий Я. Грота Граф Юлий Помпеевич Литта, главный деятель в доставлении мальтийскому ордену покровительства императора Павла (см. ниже примеч. 1 к оде На мальтийский орден), принадлежал к миланскому роду, который вместе с домом Висконти занимал по знатности первое место в тамошней аристократии. В семействе его были учреждены два фамильные командорства мальтийского ордена, и потому Литта очень молодым человеком поступил на одну из галер этого ордена, главною задачею которого была борьба с мусульманами. Таким образом он посвятил себя морской службе, которую, по усилившимся вскоре сношениям ордена с петербургским двором, продолжал потом, именно с 1789 г., в России, и отличился в войне с Швециею, под начальством принца нассауского. В русской службе и оставался он до конца жизни: он умер членом государственного совета, в Петербурге, 24 января 1839. Барону М. А. Корфу, бывшему в то время государственным секретарем, поручено было императором Николаем опечатать и разобрать бумаги покойного, между которыми, как предполагалось,...