Поиск по творчеству и критике
Cлово "XXXI"
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Входимость: 1. Размер: 36кб.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Входимость: 1. Размер: 88кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Часть текста: Он взбугря чела седова, Из-под длани на красы Взор стремит звезды полночной. Как? гласит: Екатерина! Вновь мне блещет божество? Имя, весть о ней едина — Мне восторг и торжество! Рек — и, взор к прекрасной дщери Осклабляя, подал знак, Чтоб ее весть понта в двери, — И Нева, преклонши зрак, В град ведет преузорочный. Петрополь встает на встречу; Башни всходят из-под волн. He Славенска внемлю вечу[4], Слышу Муз афинских звон. Вижу, мраморы, граниты Богу взносятся на храм; За заслуги знамениты В память вождям и царям Зрю кумиры изваянны. Вижу, Севера столица Как цветник меж рек цветет, — В свете всех градов царица, И ея прекрасней нет! Бельт в безмолвии зерцало Держит пред ея лицем, Чтобы прелестьми блистало И вдали народам всем, Как румяный отблеск зарьный. Вижу лентии летучи Разноцветны по судам; Лес пришел из мачт дремучий К камнетесанным брегам. Вижу пристаней цепь, зданий, Торжищ, стогнов чистоту, Злачных рощ, путей, гуляний Блеск, богатство, красоту, Красоте царя подобну! Меж народа там он зрится, Как отец между детей; Но здесь молния стремится От его в строях мечей, И отзыв его перуна Уж трясет среду земну[5]: Он, избрав днесь вождя юна, На рогатую Луну Повелел вести брань злобну. Феникс сей, из праха отча Встав, парит во звездный круг; Гордость, зависть, злоба, молча В нем признав воинскии дух, Защищать Стамбул престанут, В Азию Магмет уйдет. Вновь Эллады лиры грянут, И почтит тогда весь свет Александра алтарями. Но доколе совершится Древний сей пророчий глас, Норда царь тем веселится, Что меж льдов растет Парнасс; Что художества, науки, Расцветав в его тени, На него простерши руки, Славословят щедры дни И венец сулят с звездами. Но всех ...
Входимость: 1. Размер: 36кб.
Часть текста: Записки современника С. П. ЖИХАРЕВ Записки современника ...Между прочим, к слову о Державине. Наблюдательный Иван Иванович рассказывал, что Гаврила Романович по кончине первой жены своей (Катерины Яковлевны, женщины необыкновенной по уму, тонкому вкусу, чувствам приличия и вместе по своей миловидности) приметно изменился в характере и стал еще более задумчив и, хотя в скором времени опять женился, но воспоминание о первой подруге, внушавшей ему все лучшие его стихотворения, никогда его не оставляет. Часто за приятельскими обедами, которые Гаврила Романович очень любит, при самых иногда интересных разговорах или спорах, он вдруг задумается и зачертит вилкою по тарелке вензель покойной, драгоценные ему буквы К. Д. Это занятие вошло у него в привычку. Настоящая супруга его, заметив это ежедневное, несвоевременное рисованье, всегда выводит его из мечтания строгим вопросом: "Ганюшка, Ганюшка, что это ты делаешь?" - "Так, ничего, матушка", - обыкновенное торопливостью отвечает он, вздохнув глубоко и потирая себе глаза и лоб как будто спросонья. <...> ...За обедом у Ростислава Евграфовича Татищева видел я Дмитрия Ардальоновича Лопухина, бывшего калужского губернатора, непримиримого врага Державину за то, что этот, в качестве ревизующего сенатора, сменил его за разные злоупотребления. Лопухин не может слышать о Державине равнодушно, а бывший секретарь его, великий говорун Николай Иванович Кондратьев, разделивший участь своего начальника и до сих пор верный его наперсник, приходит даже в бешенство, когда заговорят о Державине и особенно если его хвалят. Этот Кондратьев пописывает стишки, разумеется, для своего круга, и, ...
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Часть текста: Люси ЛЮСИ О ты, Люсинька любезна! Не беги меня, мой свет, Что млада ты и прелестна, А я дурен, стар и сед. Взглянь на розы и лилеи, Лель из них венки плетет. Вкруг твоей приятен шеи Розовый и белый цвет. 1797 Примечания Люси (стр. 264). Впервые — Ан. п., стр. 65. Печ. по Изд. 1808 г., т. 3, стр. 71. Посвящено Елизавете Федоровне Штернберг, воспитаннице невестки Державина Е. А. Стейнбок. «Сия ода почти перевод оды Анакреонтовой» (34-й. — В. З. ) (Об. Д., 715). Комментарий Я. Грота У графини Екатерины Алексеевны Стейнбок, урожденной Дьяковой, невестки Державина, была воспитанница, жившая в доме ея, — Елисавета Федоровна Штернберг. Ее-то поэт и разумеет под именем Люси. Он упоминает о ней еще в стихотворении Графу Стейнбоку, см. под 1806 годом. Это — подражание Анакреоновской оде (XXXIV, 49, Εἰς κόρην) переведенной в издании Львова таким образом: «Красавица! не бегай Седых моих волос И, юностью блистая, Не презри страсть мою. Приятно розы вьются С лилеями в венке». Напечатано в Анакреонтических песнях 1804 г., стр. 65, и в изд. 1808, ч. III, XXXI. Значение рисунков: «1) Эрот плетет с ребяческою невинностью вязенку (sic) из цветов, не мысля, что себе приуготовляет тем сети. 2) Время, в виде песочных часов на крыльях, уносит плетенку прелестей» (рукоп.). 1. А я дурен, стар и сед. — Ср. в Приношении красавицам, под 1801 г., стих 7: «Дурен, стар и не умилен» и в пьесе Старик, под 1802 г., стих. 2: «Ты стар и сед и лыс»; также у Пушкина в стихотворении Гроб Анакреона (1815): «Здесь он в зеркало глядится, Говоря: я сед и стар». 2. Лель из них венки плетет. — «Даже в Анакреонтические песни Державин вводит славянские божества вместо греческих и римских, для показания, что можем и своею мифологиею украшать нашу поэзию» (Галахов, История русс. словесн., т. I, стр. 523).
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Часть текста: Их любимцам поклоняться, Словом, взглядом их ласкать. Раб и похвалить не может, Он лишь может только льстить. Извини ж, мой друг, коль лестно Я кого где воспевал; Днесь скрывать мне тех бесчестно, Раз кого я похвалял. За слова — меня пусть гложет, За дела — сатирик чтит. 30 или 31 марта 1797 Приложения. 1. Помещаемые здесь стихи А. В. Храповицкого, послужившие поводом к посланию Державина, были напечатаны, однакож с пропусками, в III-й книжке Раута, М. 1854 (стр. 150). Мы прилагаем их в полном виде по рукописи, доставленной нам почтенным издателем этого сборника, Н. В. Сушковым. ЛЮБЕЗНОМУ АВТОРУ Г. Р. Д. Пишу к тебе, писал как прежде, По старой дружбе и надежде, Что ты, из милости своей, Не всяко лыко в строку ставишь; Но только сам себя забавишь, Смеяся простоте моей. Я пред тобою откровенно Прямую правду дерзновенно, Необинуясь говорю: Орел державный ты, — я пташка; Хоть в крыльях не сильна замашка, Но мнится, в облаках парю. Мне мнится вознестись с тобою, Свирелку согласить с трубою И за орлом вдали порхать; В восторге пылкого паренья, Не те услыша ударенья, Могу свирелкой досказать. Могу негладкий стих погладить, Заметить, где стопу приладить И как бы рифме мягче лечь; Но ежели мои заметки С твоею Музой ... не соседки, Прошу покорно бросить в печь. Люблю твои я стихотворства: В них мало лести и притворства, Но иногда — полы лощишь[4] .... Я твой же стих напоминаю И сам поистине не знаю, Зачем ты так, мой друг, грешишь. Достойны громкой...
Входимость: 1. Размер: 88кб.
Часть текста: Гваренги построил дом Академии Наук, Эрмитажный театр, Государственный банк. Камерон воздвиг свою колоннаду в б. Царском Селе и строил дворец в б. Павловске. Львов выстроил здание почтамта. Облицовка набережных Невы гранитом была закончена. Число произведений скульптуры и живописи также возросло в столице. Вернувшийся из-за границы Н. В. Юсупов (1790) размещал свои художественные сокровища во дворце на Фонтанке, построенном Гваренги. Безбородко с помощью Львова устанавливал художественные коллекции в своем доме, в зале с колоннами, также построенном Гваренги. Воронихин отделывал внутри строгановский дворец. Строганов подготовлял каталог своей картинной галлереи (изд. в 1793 г.). Державин был вхож в эти дома. Вероятно, обилие художественных впечатлений было причиной того, что в последующие годы Державин особенно охотно включал в свою поэзию материал, почерпнутый из области изобразительного искусства. Этот материал помогал ему создавать тот "волшебный, очаровательный мир" образов, о котором говорится в его "Рассуждении" (1811). В 1789 г., находясь под судом и надеясь снискать милость Екатерины, Державин написал оду "Изображение Фелицы". В первой строфе оды он обращается к Рафаэлю: "Рафаэль! живописец славный, Рафаэль, чудный, бесприкладный Творец искусством естества! Изобразитель божества! Умел ты кистию свободной Непостижимость написать, Умей моей...